Россия вместе со всем миром погрузилась в экономический (и не только) шторм. Судя по исполнению первых месяцев федерального бюджета, главными кормильцами страны окончательно стали нефть и газ – а эти отрасли во многом зависят от тюменского севера в целом и Югры в частности. О том, как обстоят дела с экономикой нашего региона, что переживают нефтяники, как исполняется бюджет и что в этих условиях делают люди – мы поговорили с одним из лучших регионалистов страны, профессором кафедры экономической и социальной географии России МГУ Натальей Зубаревич.
– Поговорим о том, что у нас происходит с Югрой и ее экономикой.
– Если брать текущую ситуацию, то по ХМАО вся промышленность, согласно последним имеющимся данным по маю, удивительным образом показала маленький рост – меньше процента, хотя в целом по стране идет спад почти на два процента. Что случилось, почему у вас лучше? Ответ простой. Я сравниваю май 2022 года с маем 2021 года, а именно тогда экономика Югры еще «полеживала». Еще работали ограничения на добычу по сделке ОПЕК+, и рост начался только в июне прошлого года. Так что сейчас мы сравниваем с низкой базой 2021 года, и, судя по всему, дальше показатели будут хуже.
Вторая причина – положение лежа Югра пережила в апреле этого года. Именно тогда в добывающих отраслях был самый активный спад. Сырьевики адаптировались к ограничениям экспорта, искали альтернативные рынки сбыта. Так что на апрель пришлось, как я его называю, «первое дно» для нефтяной промышленности – по сравнению с мартом минус 12 процентов. В мае отрасль отжалась на плюс 8 процентов. Это хорошая новость в том смысле, что после апрельского шока нефтяники как-то начали адаптироваться. И Минпромторг утверждает, что июнь был лучше мая.
Значит ли это, что добыча будет устойчиво расти? Конечно, нет. Многое будет зависеть от цен на нефть, наличие альтернативных рынков сбыта – так как полный запрет на экспорт нефти в ЕС вступит в силу глубокой осенью, а на нефтепродукты – к декабрю. Прогнозировать, что тогда случится – то же самое, что про курс рубля и доллара спрашивать, бессмысленное занятие.
Но в округе живут люди, хочется понимать, как у них дела. Хорошая новость - по всей стране феноменальными темпами вырос ввод жилья – больше чем в полтора раза в январе-мае по сравнению с теми же месяцами прошлого года.
– Благодаря льготной ипотеке.
– Да. В Югре ваши строители нарастили ввод жилья на треть, Ямал, который строит немного – в два раза. Тюменская область ввела на 82 процента больше – но они всегда много строили, и, когда появилась льготная ипотека, рванули вперед. Но в тот момент, когда народ уже побежал за кредитами, а девелоперы еще не нарастили ввод жилья, произошел резкий рост стоимости квадратного метра. В апреле-мае 2022 г. случился спад – люди перестали брать ипотеку из-за резко возросших ставок по кредиту, в мае количество выданных кредитов сократилось в пять раз.
Это очевидным образом должно сказаться на жилищном строительстве – если люди берут мало ипотек, то девелопер задумается, сколько ему надо вводить жилья. К счастью, в июне ставки понизили, и ДОМ.РФ утверждает, что в последние недели июня и первую неделю июля спрос на ипотеку вырос на 70 процентов – но до этого-то он рухнул в пять раз. Есть шанс, что этот провал все-таки не скажется так жестко на рынке, как в 2016 году, и сильного спада жилищного строительства мы не увидим.
– А если конкретно про людей?
– Жизнь меняется, и люди стали меньше потреблять. В целом по стране вся торговля, если брать май 22-го к маю 21-го, просела на 10 процентов. Югра показала минус 8 процентов, Ямал держится – минус 4, юг области хуже – минус 11 процентов. После ажиотажа конца февраля – начала марта, когда люди сметали все с полок, набирая запасы, все стало намного сложнее.
Самая плохая картинка по непродовольственным товарам – по стране мы видим минус 17 процентов, но округа и юг области держатся – там просадка около 9-10 процентов. Все-таки денег у людей побольше, зарплаты повыше, нет надобности так сильно экономить на непродовольственных товарах.
У вас удивительные данные по общепиту и платным услугам. Могучие жители нефтегазовых территорий идут не по российскому тренду. По стране общепит ушел в минус 5 процентов, в Югре – ноль изменений, а что случилось на Ямале, который показал +26 процентов – я не знаю. Либо это какая-то статистическая аномалия, либо туда понаехали вахтовики, которых нужно кормить.
– Конкретно в Югре совсем недавно отменили ковидные ограничения и QR-коды для походов в рестораны.
– А, вот это важный момент. Спасибо, что подсказали. То есть люди дорвались.
– Да, у нас долго держали ограничения.
– А еще деньги есть, можно позволить себе сходить в ресторан или кафе. В остальной стране уже давно забыли про ковид.
Еще по платным услугам у вас все в плюсах. Тюменская область показывает ноль, а два могучих округа продолжают увеличивать потребление платных услуг. Но вообще, как правило, самый большой вклад в платные услуги вносят платежи за ЖКУ и общественный транспорт – не знаю, как у вас там нарастили тарифы по этим направлениям.
Безработицы у вас нет. Ни безработицы по методологии МОТ, ее меряют опросами, ни зарегистрированной. Мизерные показатели на фоне других регионов страны. Видимо, у вас причина в том, что, если человек теряет работу – он не сможет выжить на северах. И люди просто уезжают на «материк». Большая безработица сохраняется только в слаборазвитых республиках, особенно в Ингушетии и Тыве.
– У нас говорят, что в августе строители могут начать активно высвобождать рабочих, потому что им столько не нужно.
– Мы не понимаем, какой будет спрос на ипотеку, от этого будет зависеть жилищное строительство. А если говорить о производственном строительстве – дорожное сохранится, на него выделяется бюджетное финансирование. Как будет инвестировать бизнес – пока непонятно. По инвестициям есть данные только за первый квартал, и это ни о чем не говорит, я даже приводить их не буду. А по второму кварталу мы узнаем итоги только в конце августа. Что происходит в адаптационный период – пока неизвестно.
Но мы точно знаем, что спрос на нефть расти не будет, как и на нефтепереработку. Инвестировать будут меньше, даже прогноз Минэкономики говорит о сокращении инвестиций на 15-20 процентов, – понятно, что и строителей столько не надо. Они в основном приезжие, значит, будет меньше вахтовиков. Не только добывающих нефть, но и тех, кто обслуживает эту отрасль и связанные с нефтедобычей сервисы.
Про бюджет. В 2020 году в Югре все было прекрасно – тогда Сургутнефтегаз заплатил налог на прибыль с курсовой разницы своих депозитов. Вы мне, по-моему, говорили в прошлый раз, там объем был больше 3 триллионов.
– На начало этого года – 4 триллиона в рублевом эквиваленте.
– Сургутнефтегаз в 2020 г. заплатил налог на прибыль с курсовой разницы, он пошел в основном в бюджет округа. Югра тогда как сыр в масле каталась. В 2021 году, как положено, наступило похмелье – доходы упали. В 2022 г. снова сработал эффект низкой базы. В январе-мае 2022 г. рост доходов бюджета Югры – 41 процент, это намного больше, чем в среднем по регионам РФ – на 27 процентов.
– Как это случилось?
– Самый большой вклад в этот рост дал налог на прибыль. Он платится авансом по результатам предыдущих кварталов, а в начале года прибыль нефтяников была большой. Раньше происходил перерасчет – то есть если компания заплатила авансом налог, а потом получила меньше прибыли, бюджет ей возвращал переплату. Сейчас же в Госдуме срочно принимается инициированный Минфином закон – государство больше не будет возвращать эту переплату, а просто учтет ее как налог за последующие кварталы. То есть у бизнеса изъяли оборотные средства, а бюджету не надо переплаченные налоги возвращать. Бизнес потерпит.
Итак, нефтяные компании заплатили большой налог на прибыль. У Югры рост доходов бюджета – 41 процент, у Тюменской области – 61 процент, у Ямала – 72 процента. Помните, какая цена на газ и нефть в 2022 г.? Вот за счет этого праздник. Рост поступлений налога на прибыль: в Югре плюс 81 процент, на юге области – 88 процентов, у Ямала – в 2,6 раза. В среднем по стране рост этого налога на 52 процента. В общем, вы чемпионы, хоть и не такие, как Ямал. Но и цены на нефть так не выросли, как на газ.
Налог на доходы физических лиц не менее важен. Он платится с белых зарплат, а Югра и Ямал – регионы в основном белых зарплат.
– Да. Нефтяники, газовики, бюджетники.
– У вас меньше теневой экономики, поэтому по НДФЛ мы можем понять, что происходит. По всей стране, если смотреть май к маю, сбор НДФЛ вырос на 14 процентов. Инфляция была 17 процентов – то есть даже со всеми индексациями рост зарплат был ниже инфляции. А в Югре – плюс два процента.
– Ого. С инфляцией в 17.
– Да. Что могло случиться? Возможно, количество работающих стало меньше – но мы этого не видим по безработице. Видимо, стало меньше вахтовиков. То есть бизнес уже к маю поджал завоз временной рабочей силы. Второй фактор – либо не было индексации, либо нефтяникам сократили бонусы, премии и надбавки. Ведь в нефтегазовом секторе они составляют немалую часть заработной платы. Если нефтяные компании хорошо живут, то платят все бонусы, живут хуже – сокращают выплаты. В Тюменской области НДФЛ вырос в мае на 6 процентов, но в области существенно падало промышленное производство. На Ямале – плюс 11 процентов. Видимо, Газпром и Новатэк не стали сокращать занятых и индексировали зарплаты.
За счет чего живут округа и нужно ли обращать внимание на налог на прибыль? По данным за январь-май 2022 года у бюджета Югры есть три столпа – НДФЛ составляет 21 процент доходов, налог на имущество – 20 процентов, и налог на прибыль – 19 процентов. Даже если у вас грохнется налог на прибыль, то с немалой вероятностью бюджет удержат два базовых налога, которые платятся постоянно. Зарплаты будут, стоимость имущества уменьшить нельзя – оно у нас только дорожает. Мы знаем, что налог на прибыль выводится из добывающих регионов в штаб-квартиры, которые находятся в Москве и С.-Петербурге. Немалая часть налога на прибыль уходит из ХМАО на юг области по программе «Сотрудничество». В жирные годы бюджет Тюменской области на две трети состоял из налога на прибыль, существенный кусок которого платила Югра.
– Только Сургутнефтегаз – наш вечный патриот Сургута.
– Да. Про ваших соседей – на Ямале 20 процентов доходов бюджета это налог на имущество, 17 процентов – налог на прибыль, НДФЛ – 15 процентов, народу там живет поменьше.
Расходы бюджетов регионов за январь-май в целом по России выросли на 13 процентов, по сравнению с 27 процентами роста доходов это немного. В Югре – рост на 10 процентов. На Ямале рост расходов огромный – на 50 процентов. Впрочем, у них и доходы выросли на 70%. Если добыча газа будет сокращаться, смогут ли они выполнить расходные обязательства? Тюменская область тоже решила, что деньги надо тратить и нарастила расходы на 56 процентов.
То есть Югра –самый аккуратный регион по расходам бюджета. Жизнь уже била, были годы, когда с доходами было плохо, в каждый кризис было понятно – выкручиваться придется самостоятельно. Я к такой политике отношусь уважительно.
На что тратит бюджет Югры? Почти все расходы привязаны к нацпроектам. Округ, как и все регионы, получает субсидии, то есть целевые деньги из федерального бюджета на конкретные цели. Сильнее всего росли расходы бюджетов регионов на национальную экономику – на 22 процента, львиную долю в них составляют дорожное строительство и транспорт. Югра эти расходы нарастила не так сильно – на 17 процентов, Ямал – на 64 процента, а круче всех – Тюменская область, рост в 2,5 раза.
– Ох.
– Я тоже сказала «Ох», когда увидела. Интересно посмотреть, на что они столько тратят. Еще одна история – ЖКХ, хотя это не самая большая доля в расходах бюджета, но важная для северов: длинный отопительный сезон, эксплуатация оборудования дороже, бюджеты эту сферу постоянно субсидируют.
Динамика расходов бюджета Югры на ЖКХ в январе-мае – рост на 8 процентов, по стране – на 13. Тюменская область увеличила расходы на эту сферу на 73 процента, а Ямал – в 2,5 раз. То есть Югра – это оазис разумности в окружении соседей, которые быстро наращивают расходы. Может, у них есть большое софинансирование из федерального бюджета, но я этого не знаю.
Извините, что завалила цифрами, но сделала это сознательно. Степень неопределенности высокая, и понять, какой будет ситуация к концу года, довольно сложно. Показала, что происходит сейчас, на основании данных, которыми мы располагаем. Если ситуация в регионах ухудшится, федеральный бюджет поможет – там уже зарезервировали дополнительно триллион рублей на эти цели.
Треть этой суммы – на замещение банковских кредитов, которые брали регионы, кредитам бюджетными – фактически, это бесплатные деньги. Получается так – некоторые регионы проводят не самую рациональную финансовую политику, в результате вынуждены кредитоваться в коммерческих банках, а теперь федеральный бюджет им помогает. Кстати, ни Югра, ни Ямал, ни Тюменская область таковыми не являются.
– А надо было!
– Получается, да. Тем, кто «гулял по буфету», пряник и обломился, причем немаленький такой пряник. Будем смотреть на развитие ситуации, если не закроют бюджетную статистику. С ней стало намного сложнее. Уже полностью закрыли налоговую статистику – вы ничего не узнаете, куда и как расщепляются поступающие налоги. Пока еще держится социально-экономическая статистика, что будет к концу года – неизвестно. Если говорить о количественном анализе, я могу оказаться не то, что без работы, но без информации.
– Хочется понять перспективы нефтяников. Они вынуждены менять рынки сбыта, они теряют доступ к технологиям. Что будет?
– Да, Schlumberger и другие нефтесервисные компании уходят. Наши что-то умеют делать, а Сургутнефтегаз вообще никого не привлекает, все делает сам. Надо полагать, что будут меньше бурить трудноизвлекаемую нефть, будут докачивать то, что есть. Самотлор, кажется, уже почти докачали. Дальше будут закрывать нерентабельные скважины. Сокращение объемов добычи прописано в энергетической стратегии России, о чем не очень принято говорить. Но это ожидалось к 2035 году, а после 24 февраля процесс резко ускорился.
– И сокращение персонала тоже можно ожидать?
– Вопрос в том, как поведут себя компании. У них всегда есть альтернатива – можно отказаться от вахтовиков в пользу местных работников. Но вахта дешевле. Сильно будет влиять давление местной власти и прокуратуры. Думаю, вы понимаете, о чем я говорю.
– Недавно у нас анонсировали секвестр федерального бюджета.
– Не совсем. Минфин объявил, что будет сокращать некоторые виды расходов – на дорожное строительство, научно-технические разработки, а также в какой-то части оборонные расходы, 1,6 трлн рублей на три года. То есть в год порядка 500 млрд рублей при бюджете в 27 триллионов. Да, что-то подожмут. Очевидно, просядет федеральное дорожное строительство, но регионам все равно будут подкидывать денег на региональные и местные дороги, а по федеральным трассам темпы финансирования снизят. В научно-технической сфере тоже найдут, где поджать – на науке у нас всегда экономят, и так особо много не было, станет меньше.
– Но с этой точки зрения интересна судьба двух наших мега-проектов. Это второй мост через Обь в районе Сургута на 60 млрд рублей и научно-технический центр на примерно 90 млрд рублей.
– Приведу один пример - сейчас строится мост возле Тольятти на другую сторону Волги. Пятьдесят лет по плотине ездили и, наконец, начали строить мост. Решение о строительстве принималось еще 40 лет назад, а старт дали только сейчас. Второй пример – мост через Лену на Якутск. Решение тоже приняли давно, и даже начали готовиться к стройке, но настал 2014 год и деньги перекинули на Крымский мост. Сейчас к якутскому проекту возвращаются. Я вам привела истории, аналогичные вашей. А выводы делайте сами.
А про НТЦ – это где будет?
– В Сургуте.
– На чьи деньги? Сургутнефтегаза?
– Там все сложно – и Сургутнефтегаз, и федеральный бюджет, и местный бюджет, и другие инвесторы.
– То есть финансирование совокупное. А земляные работы уже начались?
– Площадку активно готовят, и собираются в ближайшее время начать строить центр геномных исследований, чуть ли не по заказу президента. Он эту тему любит.
– Думаю, коробку поставят – раз громко заявили, то ее должны достроить. Но дальше вопрос – а как с оборудованием? Это же высокие технологии – биология, медицина, генетика. Те же расходники откуда брать будем? Так что посмотрим, как оно будет. Но сказать, что все получится так, как планировалось изначально – я бы не рискнула.
Надеюсь, я вас этим разговором не очень огорчила. Есть места, где все еще более-менее нормально. Но общие перспективы заставляют нас всех быть очень аккуратными, особенно в расходах, иметь подушку безопасности. Будьте бдительными и здравомыслящими, не покупайтесь на обещания.
